Грязь города Мадтаун (Mudtown)
Возможно, вы уже слышали историю небольшого городка под именем Мадтаун. Ведь когда-то это было очень популярное место для молодёжи. Туда собирались все юноши и девушки страны, чтобы повеселиться. Но потом о Мадтауне поползли дурные слухи, ставшие отпугивать людей. Популярность городка резко упала. Вскоре, при упоминании его, возникали лишь отрицательные ассоциации. И молодёжь совсем перестала туда приезжать.
Я могу только поблагодарить Бога, что всё так удачно сложилось. Ведь это я распространил все эти слухи, но, обращаю внимание, не без причины. Сейчас все рассказы, придуманные чтобы отпугнуть людей от Мадтауна, уже давно деформировались, смешались и превратились в одну непонятную массу домыслов, разобраться в которой уже теперь просто невозможно. Я собираюсь поведать вам истинную историю этого места, которую вы уже никогда нигде не услышите. Это правдивая повесть о городе Мадтаун.
В нашем родном городке прошёл слух, что Мадтаун – лучшее место для таких людей, как я и мои друзья. Там, говорили, каждую ночь собирается вся молодёжь города, и от заката до рассвета пляшет, поёт и веселится. Все мои друзья, да и я, хотели попасть туда, но все мы не могли это сделать – всех крепко держали дома.
Не пускали никого, но один раз я всё-таки смог вырваться туда со своей девушкой Мэри. Нашему счастью не было придела. Наши друзья одновременно завидовали нам и были рады за нас. Они очень просили не задерживаться и, вернувшись, рассказать всё о городке. Мы отправлялись, полные надежд, и с нетерпением ждали приезда в это весёлое место.
Когда мы наконец прибыли, мы не обнаружили в городке ничего странного – небольшие домики, красивые сады, обыкновенные люди. Всё было мирно, на первый взгляд, на второй тоже, но не на третий. Мы постепенно стали замечать, что с местной молодёжью что-то не так. Но что именно не сразу стало понятно. Вроде и так нормальные, и сяк нормальные, но что-то не то в них. Это была едва уловимая особенность, причуда молодых жителей Мадтауна. Мери, в отличие от меня, не приняла этот факт близко к сердцу, ведь это всё-таки другой город.
Но один случай всё-таки дал мне ответ на интересовавший меня вопрос. Мы с Мэри сидели в кафе, возле гостиницы, когда рядом с нами сел один молодой человек. Он сел очень для меня удобно – он сидел спиной ко мне, а я – лицом к нему, точнее – лицом к его спине. Он был задумчив, и казалось, что он не замечал ничего. Тут я начал искать причину, по которой он был, а также и все остальные, каким-то ненормальным.
Мэри сильно забавляло, как я это делал. Я проверял свои органы чувств – их реакцию. Мэри это заметила. Когда я уже почти сдался, она пошутила:
- Ну что ты так нервничаешь? Может они ещё, пахнут как-то ни так?
И тогда я понял. Действительно, это не тот запах, к которому я привык. Я попытался сказать это Мэри, но она лишь рассмеялась.
Этим же вечером, как мы и планировали, мы пошли на сбор всей местной молодёжи на танцы, веселье и прочее. Оказалось, что место встречи молодёжи находится не в самом городе, а где-то на его окраине, в поле, как ни странно.
Уже почти стемнело, когда мы пришли. Мы с Мэри были почти последними. Ребята, тогда, уже музыкальную аппаратуру поставили, но свет они не подготовили, только костры разожгли.
Как только солнце зашло, все начали танцевать, включили аппаратуру. Здесь, похоже, любили активные танцы. Я посмотрел на коренных жителей этого города – уму непостижимо, как они отплясывали. Только один из них не танцевал – сидел на камне, недалеко от меня. Он был закутан в ткань так, что никто не видел не части его тела – только пол лица.
Я тоже танцевал, но меня вдруг что-то прервало. Капелька грязи попало на лицо - мелочь, решил я. Но потом появлялись новые капли, а когда я посмотрел на землю, я заметил, что мы танцуем на давно вытоптанном месте. Здесь не было ни травинки, но было много земли, в основном ставшей коричневым месивом. Я не предал этому значения – если молодёжь тут действительно танцует так каждую ночь, то это неудивительно.
Мы с Мэри старались не отставать от местных танцоров – я всё поражался, как много у меня энергии, больше чем обычно, да к тому же и веселее, чем обычно. Я видел, что Мэри тоже веселее и энергичнее, чем обычно. А грязь тоже входила в общий ритм. Я даже почти не замечал, что все уже успели в ней вымазаться. Я увидел след даже на лице моей чистюли Мэри. У неё было большое пятно на щеке. Но все были такими, или даже хуже.
В один момент я поскользнулся и упал на грязную землю. И тут я, наконец, понял, что за запах был у местной молодёжи – запах этой грязи. Обычно, грязь пахнет неприятно, если вообще имеет какой-либо аромат, но эта испускала не неприятный запах, а просто какой-то необычный.
Я поднял голову и понял, что никто даже не обратил внимание, что я упал – ни один взор не был устремлён на лежащего в пахучем месиве человека. Они просто не видели меня. Я бросил взгляд на Мэри, но увидел, что она смеётся! Сначала я очень огорчился, что мою девушку так веселит моё положение. Но вскоре осознал – она смеялась только потому, что ей было радостно и весело, а вовсе не потому, что её забавляло моё падение. Мэри тоже меня не заметила, тоже не увидела!
Я почувствовал, как на меня обрушилась усталость – сказывались пляски, хотя странно, что я почувствовал это только сейчас. Но, превозмогая слабость, я встал. Решив передохнуть, и порыскав глазами в поисках места, чтобы передохнуть, я обнаружил только камень, на котором всё ещё сидел тот самый закутанный местный. Пространства там хватало ещё на двоих, так что я решил, что не помешаю ему, если сяду. Я медленно пошёл к камню через пляшущую, поющую, веселившуюся толпу. Мэри, заметив моё движение, схватила мой рукав, невнятно проговорив:
- Эй… ты чего?.. Давай ещё!..
- Нет-нет, - ответил я. После чего Мэри отпустила меня и продолжила танцевать.
Я подошёл и сел на скалу. Тут я заметил, что от того, кто разделял территорию камня со мной, пахло здешней грязью, но гораздо сильнее, чем от остальных. Вдруг, мой сосед заговорил:
- Ты не из здешних, - он говорил медленно и спокойно.
- Да, а как вы поняли.
- Говори на «ты». Мы все молоды – все друзья.
- Хорошо. А что ты сидишь? Не танцуешь? - поинтересовался я.
- Я уже... - со вздохом протянул он, - дотанцевался.
Я с удивлением посмотрел на него. Сосед повернулся ко мне лицом, хотя, несмотря на это, можно было видеть только его правую часть. Это был весьма симпатичный, гораздо симпатичнее меня, юноша с тёмными волосами.
- Все они пляшут, пляшут. Посмотри на них, - произнёс он.
- Пляшут, а что.
- Смотри лучше.
- Танцуют, пляшут. А что я должен увидеть?
- Смотри не на них, не на пляски. Смотри на грязь.
Некоторое время я рассматривал грязь на людях. Вдруг, я заметил, что я должен был увидеть! Эта грязь! На коже она выглядела, как чешуя. На пальцах, как когти! На голове, как рога!
- Что это такое? – спросил я.
- Грязь Мадтауна – наша грязь.
- Что? – я не понимал, что это такое. Я сильно испугался, когда рассмотрел Мэри! Что эта грязь с ней сделала!
- Эта грязь может хорошо развлекать, веселить, хмелить. Один-два раза – это ничего. Грязь можно стряхнуть после веселья. Но всё не так уж просто. Эта грязь… её безумие завлекает. Потанцуешь на ней пару раз, но потом думаешь: «Ну, ещё разок, ничего же не будет». Потом: «Ну, ещё раз и всё». После этого: «Ну, последний раз и брошу». И так до бесконечности.
- Это, как…
- Похоже на них, но немного другое. Эта грязь олицетворяет грех – его материальный вид. Немного – это ничего, но потом её уже не отмоёшь, буквально. Местные ребята знают об этом, все здесь это знают, но предпочитают игнорировать это, не замечать. Приезжие, вроде тебя и твоей подруги, обречены. Но мы знаем…
- А они не замечают, - я не верил, что говорил, - когти и рога?
- А ты сам-то замечал, когда плясал?
Я потупил взгляд, сказав:
- Нет.
- Вот так.
- Тогда почему ты не бежишь отсюда? Не уходишь, если знаешь, что это беда?
- Мне поздно бежать… слишком поздно.
- Почему?
- Гляди, - он тряхнул головой так, чтобы его капюшон упал с головы, - Теперь родная мать меня не узнает.
Это было ужасно. Грязь! Эта грязь! Что она наделала!
- Это мой конец. Я сам виноват. Я был красавцем, умел играть на гитаре и петь, умел танцевать – я был всеобщим любимцем. Я был лучшим парнем в городе! – он стал переходить со спокойного тона, на грозный рык. – Я плясал со всеми каждую ночь! Танцевал больше всех! Лучше всех!
В те времена грязь превратила этого парня из красавца в монстра. Вторая половина его головы была покрыта слоем из неё! Он даже не мог открыть левый глаз, левая часть рта была покрыта грязью, от левого уха из-за слоя грязи ни осталось и очертаний!
После вспышки гнева, парень, успокоившись, сказал мне:
- Послушай меня. Хватай свою подругу, и бегите. Вы ещё не протанцевали и ночи здесь. Грязь сама отвалится. Бегите. Не повторяй наших ошибок. Моих ошибок. Я весь в греху, но дай мне хоть шанс сделать что-то хорошее. Бегите!
Я вскочил с камня и рванул к Мэри. Я схватил её и потащил оттуда.
- Ты чего? Не надо! Я хочу танцевать! – сопротивлялась она. Но я не останавливался. Вскоре мы сошли со слякоти на траву. Тогда грязь немедленно упала с нас. Рога и когти Мэри исчезли. Тут она почувствовала резкий упадок сил. Я поймал её, когда она потеряла равновесие. Странно, но понимание, что за свойства у этой грязи, пришло к нам само собой. Мэри поняла, что минуту назад тонула в греху, но я вытащил её. Греха у нас уже не было. Я обернулся, чтобы в последний раз бросить взгляд своего спасителя. Мэри повернулась, чтобы понять, куда я смотрю.
Это было самое ужасное потрясение за день. Тот парень теперь стоял на ногах, он встал, не отрывая ноги от земли. Его накидка упала с него! Это был ужас! Не из-за лица он не мог уйти с поля. Всё его тело было в грязи тоже! Слой грязи покрыл левую руку так, что она слиплась с телом и ногой, да ещё и так, что её и видно не было! Ни один кусочек туловища не был виден! Ноги, покрытые грязью, срослись с землёй намертво! Я понял! Он просто не мог уйти оттуда! Спаситель поднял правую руку, которая уже начала срастаться с телом! Запястье на ней чудом спаслось от грязи, но ненадолго. Он указал пальцем на город и крикнул нам:
- Бегите!
Дальше, из-за ужаса, который я испытывал, я помню только, что мы с Мэри бежали так быстро, как могли. Ночь в гостинице, мы провели молча, но и не засыпая. Утром мы сразу уехали домой.
В родном городе, чтобы не подвергать наших друзей опасности, мы рассказали им, что в городе Мадтаун, весёлые пляски только из-за наркотиков, алкоголя и прочих таких вещей. Лучшего, мы придумать не могли, а иначе нам бы не поверили. К счастью, наши друзья не были наркоманами, так что о городе Мадтаун сформировалось очень плохое мнение. Друзья рассказывали другим своим знакомым об этом злосчастном месте, те своим. Так, постепенно в народе о Мадтауне сложилось отрицательное мнение. Он стал никому не интересен и даже подсознательно неприятен. Туда перестали приезжать на вечеринки. Оно и к лучшему!
Я рассказал Мэри о нашем спасителе – его историю. Теперь, мы с ней никогда его не забудем и не вернёмся в Мадтаун.
Хотя, возможно, как-то раз проезжая мимо него, я загляну посмотреть, как поживает тот красавец. Ведь, знаете, он был всё-таки красивее всех той ночью, пусть и душой.